Чего нет в моем ЖЖ, но есть на моем сайте
Использую ЖЖ лишь как дополнительную площадку для общения.
Все тексты на сайте On-line кабинет Александра Болдачева.
Что там можно найти:
By logging in to LiveJournal using a third-party service you accept LiveJournal's User agreement
Category was added automatically. Read all entries about "философия".
Все тексты на сайте On-line кабинет Александра Болдачева.
Что там можно найти:
«Чтобы быстро и легко опровергнуть мысль моей записи всего лишь достаточно привести ряд собственных, не позаимствованных у науки, философских идей материализма.»
«...в материи в целом развитие в каждый конечный момент времени актуально завершено, в ней одновременно актуально осуществлены все ступени и формы ее необходимого развития. Взятая в целом, материя не развивается – она не может утратить ни на один миг ни одного из своих атрибутов, как не может обрести и ни одного нового атрибута.»Первая цитата не имеет непосредственного отношения материализму: замените в ней слово "материя" на "мир", "идея", "дух" и получите мысль, распространенную в древнейших трансреальных восточных философских системах (Взятый в целом, [мир, дух] не развивается..). Это прямое заимствование.
«Как нет мышления без материи, так нет и материи без мышления.»Опять же банальнейшее заимствование и даже не из философии, а из религии, когда некий абсолют объявляется основой всего, а потом констатируется, что нет нечто, без Абсолюта, а Абсолюта без нечто (Абсолют проявляется через нечто).
«...понимания мышления, мыслящей материи, как абсолютно высшей формы движения и развития. Мышление бесспорно, есть высший продукт всеобщего развития, есть высшая ступень организации взаимодействия, предел усложнения этой организации. Формы более высокоорганизованной, чем мыслящий мозг, не только не знает наука но и философия принципиально не может допустить даже в качестве возможного, ибо это допущение делает невозможной самое философию.»А это вообще песня акына: вижу, что нет ничего сложнее и пою о том, что нет ничего сложнее. Вы точно уверены, что именно материализм открыл нам глаза на то, "мышление бесспорно, есть высший продукт всеобщего развития..."? Это если уж не бытовая банальность, то рядовой научный факт, для констатации которого не нужна никакая философия, тем более материализм.
«Признав – как теоретически необходимое положение – невозможность более высокой, чем мышление, чем мыслящий мозг, формы, мы неизбежно должны, вынуждены принять и «нижний» предел – предел, ниже которого оказывается невозможным существование материи... Такую частицу, по-видимому, приходится допустить, – частицу, которая лишена химических, электрических и тому подобных свойств»Это прямое заимствование из монадологии Лейбница, или просто парафраз про кварки или планковскую частицу. К материализму эта идея не имеет никакого отношения, если не считать, что ее высказывает материалист.
«...поскольку мыслящая материя мозга есть абсолютно-высший продукт всеобщего развития, – постольку резонно предположить, что в ходе всеобщего круговорота взаимных превращений одних форм движения мировой материи в другие она занимает особое место, играет особую роль – такую роль, которую не могут играть другие, менее сложно организованные формы движения...Здесь переписан с использованием слова "материя" древнейший концепт циклов инволюции и эволюции мира. Вот как его пересказывает Рерих: "Для того чтобы началась какая-либо эволюция, огненная искра духа должна войти или спуститься в инертную материю. Для духа это инволюция, для материи — начало эволюции". (Е.И. Рерих, «У порога нового мира»). Не говоря уж о том, что написанное Ильенковым выходит за рамки материализма, подразумевая нарушение законов физики.
Реально эта роль представляется так: человечество (или другая совокупность мыслящих существ) в какой-то, очень высокой, точке своего развития – в точке, которая достигается тогда, когда материя более или менее обширных космических пространств, внутри которых человечество живет, остывает и близка к состоянию так называемой «тепловой смерти», – в этой роковой для материи точке – каким-то способом (неизвестным, разумеется, нам, живущим на заре истории человеческого могущества) сознательно способствует тому, чтобы начался обратный – по сравнению с рассеиванием движения – процесс – процесс превращения умирающих, замерзающих миров в огненно-раскаленный ураган рождающейся туманности.»
«Реально это можно представить себе так – в какой-то, очень высокой, точке своего развития мыслящие существа, исполняя свой космологический долг и жертвуя собой, производят сознательно космическую катастрофу – вызывая процесс, обратный «тепловому умиранию» космической материи, т.е. вызывая процесс, ведущий к возрождению умирающих миров в виде космического облака раскаленного газа и пара.»Все про то же - Ильенков, понимая недостаточность материализма для описания мира, прибегает к древним восточным концепциям, конечно, пересказывая их в материалистических терминах - других он не знает, но если и знает, то использовать их ему никто не разрешил бы)))
Более чем полгода назад было распространено информационное письмо о готовящемся специальном выпуске журнала «Эпистемология и философия науки» посвященном философии сознания. Я предложил свою статью «Трудная терминологическая проблема сознания». В публикации было отказано с комментарием: «Касательно статьи хотелось бы добавить, что при её обсуждении все соглашались с тем, что она по теме номера, но в качестве недостатка указывали на то, что в ней сложно обнаружить чёткий тезис, в пользу которого приводились бы доводы». Я лишь пожал плечами. Тезис изложен в заголовке статьи (хотя и в аллегорической форме) и вся она, как заявлено в заголовке, посвящена анализу терминологических проблем в философии сознания (с некоторыми авторскими комментариями). Что вполне однозначно зафиксировано в абстракте статьи:
«В статье предпринята попытка вскрыть и проанализировать терминологические проблемы современной аналитической философии сознания, как исходно заложенные в текстах англоязычных авторов, так и связанные со сложностями перевода на русский язык. По ходу анализа предлагаются варианты решения таких проблем как: единство сознания, фиксация уровня сознания, соотношение сознания и мышления, сознания и памяти, внутреннего и внешнего, восприятия и явления. Обосновывается недостаточность реактивной концепции действия (стимул – реакция) для решения трудной проблемы сознания и необходимость перехода к активной парадигме в которой иначе формулируются многие вопросы аналитической философии сознания».
Ну да, ладно. Нет, так нет. Я рад просто тому, что был повод зафиксировать какие-то свои соображения в очередном тексте.
Но вот пришло время и анонсируемый специальный выпуск напечатан. Заглядываю. И что вижу. Центральное место в номере занимает текст Дмитрия Иванова «На пути к объяснению сознания» и четыре заметки с его обсуждением плюс ответ автора на критику. Познакомился. Не удержался, чтобы не прокомментировать. Итак (извините за многобукв).
«Статья посвящена проблеме сознания, которая заключается в выработке натуралистического объяснения феноменальных аспектов нашего сознательного опыта».
Первое же предложение абстракта статьи ставит в тупик. Да, есть проблема натуралистического описания сознания. Но она отнюдь не есть сама проблема сознания, как утверждает автор. Проблема сознания никак не может сводиться к трудностям объяснения «феноменальных аспектов нашего сознательного опыта» в одном, пусть и достаточно популярном, хотя и пока безрезультативном, направлении исследования сознания. Но это так, просто первое несущественное замечание. Настоящие несуразицы начинаются при постановке проблемы. Исходно автор задается вопросом:
«Являются ли они [феноменальные качества, квалиа] внутренне присущими нам как физическим существам? …Что имеется в виду под понятием «внутренняя присущность»?»
Тут нам объясняют, что качества объектов можно разделить на два класса: внутренние и реляционные. Ну, типа, «блондин» и «является мужем» – белобрысый он сам по себе (внутреннее качество), а муж только относительно жены (реляционное). Понимаете, «внутреннее» это не то, что внутри, а вполне себе снаружи, то, которое можно увидеть, потрогать, измерить. Внутренние свойства они так называется потому, что определяются внутренним строением объекта, а не его отношением с другими объектами. И точнее было бы такие свойства назвать имманентными. Так вот, внимание, автор на полном серьезе берется нам доказать, что феноменальные качества не являются «свойствами, которые внутренне присущи нам как физическим существам». Вдумайтесь, как вообще могла прийти в голову мысль, что квалиа «краснота», то есть то, как я вижу красный цвет, можно поставить в один ряд с внутренними/имманентными качествами моего физического тела, меня как физического существа, такими как цвет волос, гладкость кожи, температура, рост и т.п.? Еще раз: автор пытается доказать, что та краснота, которую я вижу глядя на светофор не есть свойство меня как физического существа, не проявляется в виде красного пятна у меня на лбу. А что, кто-то так думает? Кого-то надо в этом переубеждать?
Хотя следом же автор без каких-либо дополнительных объяснений делает финт и вместо «внутренних качеств физического существа», начинает рассуждать о внутренних свойствах сознательных состояний: «Если феноменальные свойства являются внутренними свойствами сознательных состояний, то…» Оставим этот перескок на совести автора и подумаем, как вообще можно говорить о внутренних свойствах (по типу внутренних свойствах вещей) сознательных состояний? Мы что, должны мыслить нечто (объект?) под названием «сознательное состояние» и задаваться вопросом, а присуще ли этому нечто феноменальные свойства, квалиа? Или речь идет о свойствах сознания в некотором состоянии? Кто-нибудь видел «сознательные состояния» или само сознание? Наблюдал на них «красноту», «боль», «теплоту»?..
Ну ладно, отложим пока содержательную сторону проблемы, и последуем за логикой автора. Итак, читаем далее: «Если феноменальные свойства являются внутренними свойствами сознательных состояний, то должен быть мыслим сценарий инвертированного спектра». Откуда взялось это «то»? Нам тут никто не объяснил, почему вдруг, с какого перепуга, если у некоторого объекта свойства внутренние, то их можно поменять местами, а если реляционные (а именно на эти два классы было предложено делить свойства), то это сделать нельзя. Загадка.
Оставив ее разрешение на рассмотрение читателей, автор двигается дальше и приводит аргумент в пользу немыслимости сценария инвертированного спектра. А аргумент бронебойный – так сказал сам Витгенштейн, мы должны просто внять мнению авторитета, принять его мысленный эксперимент:
«Предположим, что у каждого была бы коробка, в которой находилось бы что-то, что мы называем жуком. Никто не мог бы заглянуть в коробку другого; и каждый говорил бы, что он только по внешнему виду своего жука знает, что такое жук. При этом, конечно, могло бы оказаться, что в коробке у каждого находилось бы что-то другое. Можно даже представить себе, что эта вещь непрерывно изменялась бы. Ну, а если при всем том слово жук употреблялось бы этими людьми? В таком случае оно не было бы обозначением вещи. Вещь в коробке вообще не принадлежала бы к языковой игре даже в качестве некоего нечто: ведь коробка могла бы быть и пустой. Верно, тем самым вещь в этой коробке могла бы быть сокращена, снята независимо от того, чем бы она ни оказалась [Витгенштейн, 1994: 183].
Но извините, мысленный эксперимент Витгенштейна, затрагивает лишь часть проблемы квалиа, к тому же еще и не ту, о которой идет речь при обсуждении проблемы инверсии спектра. Витгенштейн обсуждает словесное описание боли. Вот предложение, предшествующее цитате, приведенной автором текста: «Ну, а пусть каждый говорит мне о себе, что он знает, чем является боль, только на основании собственного опыта!». Так вот, у Витгенштейна речь идет о боли, которая действительно дана только как нечто субъективно индивидуальное, что принципиально невозможно сравнить, на что невозможно указать вне себя, сказать «вот оно». И в этой ситуации действительно невозможно сравнить, что там, в коробках, и есть ли там что-то вообще. Но в сценарии инвертированного спектра речь идет о цвете, то есть о том, на что можно указать пальцем. Произнося «красный» мы не заглядываем внутрь своих «коробок», а указываем на божью коровку ползущую по травинке. И мы однозначно можем определить, у кого коробка пуста – тот просто не сможет ответить на вопрос о цвете ползущего жука.
Но самое забавное тут не то, что в качестве единственного аргумента для обоснования невозможности непосредственного сравнения квалитативного опыта двух субъектов автор привел мнение Витгенштейна (пусть и не имеющее отношение к проблеме), а то, что для констатации этого вообще не нужны никакие аргументы, поскольку это просто эмпирический факт – мы не можем видеть мир чужими глазами. А аргументы в тексте были необходимы для обоснования авторского вывода: «если мы не можем сравнивать непосредственно квалитативный опыт двух субъектов, то это означает, что гипотеза инвертированного спектра немыслима». Откуда взялось «это означает»? На основании чего сделан этот вывод? Ведь простое уразумение демонстрирует нам, что все с точностью до на оборот: если не можем сравнить, то значит вполне можем помыслить то, что наши внутренние ощущения могут и не совпадать. Именно могут. Как могут и совпадать. Помыслить можно и так, и сяк. Именно помыслить. Ведь сравнить мы их не можем. А значит делать какой-то однозначный вывод тут принципиально нельзя. Кроме одного – сценарий инвертированного спектра вообще не может быть аргументом, ни «за» ни «против» чего-либо.
Дальше уровень логической несвязанности текста вообще зашкаливает:
«Что мы имеем в виду, когда говорим, что сознательные состояния наделены феноменальными свойствами? Очевидным ответом будет указание на то, что когда мы находимся в этих состояниях, нечто явлено, дано нам определенным образом. Более того, то, что мы воспринимаем, представлено нам уникальным образом, из перспективы первого лица. Каким образом следует понимать то, что субъективные феномены воспринимаются в перспективе первого лица? Согласно мнению многих философов, это означает, что сознательный опыт интенционален. Существенной чертой интенциональных состояний является их аспектуальность. Она объясняет перспективный характер нашего опыта, т.е. тот факт, что субъективные феномены всегда даны нам определенным образом.»
Давайте отследим ход мысли: феноменальные свойства нечто (сознательных состояний), это свойства, данные нам особым образом, когда мы находимся (!) в этом нечто; более того, они даны не только особым, но и уникальным образом, т.е. из перспективы первого лица, что означает, что сознательный опыт интенционален, то есть аспектуален, что объясняет тот факт, что субъективные феномены даны нам определенным образом. (Перечитайте цитату, там именно это содержание.)
Согласитесь, просто великолепно. Кто-нибудь что-либо понял? Констатируется, что нечто наделено свойствами. Вроде очевидно: есть нечто («сознательные состояния») и у него есть свойства, которые мы должны наблюдать. Но для автора очевидно другое: когда мы находимся в том, чему приписаны свойства («находимся в этих состояниях») нам нечто явлено определенным образом. Так что же чем наделено? О свойствах чего идет речь? О свойствах сознательных состояний или о свойствах нас, когда мы находится в этих состояниях, или о свойствах того, что дано нам определенным образом? На этот вопрос я так и не нашел ответ во всем тексте статьи – вроде в ней только речь и шла о феноменальных свойствах, но понять чего это свойства (состояний, опыта, нечто воспринимаемого в состоянии или в опыте) так и не удалось.
А каков ответ на вопрос «как нам понимать, что воспринимаемое дано нам в перспективе первого лица?». Он гениален. Понимать надо просто: «сознательный опыт интенционален». Почему? «Согласно мнению многих философов». Да-да, автор не пошел простым путем и не разъяснил читателям, что, мол, от первого лица, это не от третьего, что речь идет просто о недоступности феноменальной данности для внешнего наблюдателя, а прямо таки отрезал «означает, что сознательный опыт интенционален». Какая связь понятия «перспектива первого лица» с интенциональностью? И какие «многие философы» это придумали? Опять сплошные загадки.
Но поговорим о содержании, о самой новой идее представленной автором в статье. Коротко она выражена в предложении:
«Феноменальные качества, квалиа, которые мы считали внутренними свойствами сознательных состояний, следует рассматривать как реляционные свойства репрезентируемых объектов».
Итак, мы почему-то считали (как утверждает автор), что нечто под названием «сознательное состояние» (что это такое автор по тексту не уточнял) характеризуется, обладает феноменальными качествами. Мы вот прямо так и думали, что у мужчины есть свойство быть блондином или мужем, а у сознательного состояния есть свойство быть красным. И еще почему-то мы считали, как заверяет автор, что, как и свойства мужчины можно разделить на внутренние и реляционные, так и свойства «сознательного состояния» должны быть либо внутренними, либо реляционными. Нет, извиняюсь, автор даже не задал вопрос по поводу либо-либо, а почему-то изначально за нас решил, что мы должны мыслить квалиа как внутренние свойства. И стал нас в этом переубеждать. Хотя если просто спросить себя, а от чего зависят феноменальные качества, от так называемого «сознательного состояния» (чтобы это ни значило), присущи ли они ему имманентно/внутренне или от репрезентируемого объекта, то есть являются реляционными, то ответ не будет столь очевиден. Скорее всего, корректным был бы ответ «и так, и сяк». Безусловно, то, что я вижу именно красного жука, не может быть свойством моего сознания, но как я вижу эту красноту предопределяется именно моим устройством, и это «как» доступно лишь мне.
Вообще вся потеха с внутренними/реляционными качествами идет от изначальной непроясненности понятий и терминологии. Когда мы говорим о мужчине, жуке, светофоре, то тут все ясно – вот объект, а вот его свойства/качества, которые мы можем непосредственно или опосредованно (с помощью приборов) фиксировать. Когда же мы начинаем рассуждать о сознании, такой подход принципиально не годится.
Во-первых, сознание – это не объект, это не то, чему мы можем приписать какие-то свойства, обсуждать его состояния. Любое качество/свойство фиксируемое в сознание – это качество/свойство объекта данного в сознании, любое изменение состояния – это изменение состояния некоторого объекта.
Во-вторых, белизна волос мужчины или краснота жука – это внутренние/имманентные качества объектов мужчины и жука (данных нам в сознании), а не какие-то свойства каких-то «сознательных состояний». А осознаваемое нами реляционное свойство мужчины быть мужем опять же есть свойство данного нам в сознании объекта. То есть являются феноменально воспринимаемые нами в сознании свойства объектов внутренними или реляционными определяется не философствованием, не той или иной теорией сознания (как нас уверяет автор), а самими объектами: часть свойств, такие как краснота жука, являются внутренними, а часть – быть мужем – реляционными. И никакие другие свойства (какие-то свойства «сознательных состояний») просто немыслимы – любое феноменальное свойство есть свойство объекта данного в сознании.
Вводить или не вводить здесь еще какую-то дополнительную реляционность, мол, любые свойства объектов (и внутренние/имманентные и реляционные) мы должны рассматривать как еще раз реляционные, но уже не относительно других объектов (как муж относительно жены), а относительно воспринимающего субъекта, не решает никакой проблемы. То, что форма данности объекта в сознании зависит как от самого объекта, так и от субъекта, то есть должна быть описана как в своем роде реляционная ясно изначально. Для понимания этого нет никакой необходимости в какой-то теории. Тем более, что это понимание ничего не объясняет, особенно с натуралистической стороны.